В эссе освещаются позиции российских правоведов — специалистов по процессуальному праву, по мнению которых современные т ехнологии должны изменить само существо судопроизводства. Процесс, в частности, будет заключаться в том, что рано или поздно судью-человека заменит искусственный интеллект, а цифровое судопроизводство будет происходить по новым принципам. Со своей стороны, автор эссе выдвигает доводы, обосновывающие ценность классических принципов судопроизводства, в первую очередь перечисленных в ст. 10 Всеобщей декларации прав человека 1948 г., поскольку только их действие создает режим, в котором осуществляется правосудие, обеспечивается высшее качество защиты субъективных прав, свобод и законных интересов. Особое внимание уделяется диссертационному исследованию Д. О. Дрозда на тему: «Процессуальные формы использования элементов искусственного интеллекта в современном арбитражном и гражданском судопроизводстве» (Москва, 2024 год), автор которого предложил варианты адаптации известных принципов судебного процесса к искусственному интеллекту. В ответ приводятся аргументы в пользу того, что в настоящее время или в ближайшем будущем подстроить ключевые принципы правосудия под искусственный интеллект не получится. При этом акцентируется принцип независимости суда, а также принцип осуществления правосудия исключительно судом. Соответственно, говорить о возможности замены судьи-человека в процессе осуществления правосудия на такой интеллект, очевидно, преждевременно. Автор полагает, что современные технологии, безусловно, могут способствовать осуществлению правосудия, в том числе облегчая доступ к нему для разных лиц. При этом в качестве ключевого принципа использования современных технологий в судопроизводстве следует применять правило, согласно которому такие технологии должны всецело обеспечивать действие общеизвестных принципов правосудия.

В рамках настоящего научного исследования осуществлен комплексный теоретико-правовой анализ трансформационных процессов, обусловленных интеграцией технологий LegalTech и искусственного интеллекта в юридическую практику, с позиций доктрины юридической профессии и концепции адвокатской монополии. Методологический инструментарий включает сравнительно-правовой метод, историко-правовой анализ эволюции юридической профессии и функциональный подход к оценке современных правовых институтов. На материале судебной практики правовых систем континентального и общего права (преимущественно Германии и США) исследована правовая квалификация деятельности LegalTech-платформ через призму доктрины unauthorized practice of law, что позволило выявить юридические противоречия в их статусе. Научная новизна исследования заключается в выявлении нового витка диалектического противоречия между принципами правового формализма и стремлением к упрощению, проявляющегося в условиях стремительной цифровизации юридической сферы. Показано, что в ряде консервативных правопорядков наблюдается стремительный рост автоматизированных систем досудебного юридического консультирования, что объективно ведёт к системной депрофессионализации правовой помощи. Выявлены ключевые акторы данного процесса — коммерческие IT-структуры, реконцептуализирующие юридический рынок как пространство извлечения прибыли, что противоречит фундаментальным принципам института адвокатуры: независимости (independence) и исключительности (exclusivity), обеспечивающим дуалистическую функцию профессии — оказание квалифицированной юридической помощи и поддержание верховенства закона (rule of law). Автором разработана и обоснована теоретическая концепция рисков стандартизации юридических услуг: снижение качества правовой помощи при рассмотрении юридически сложных и атипичных казусов; правовая неопределенность в вопросе распределения ответственности за ошибки автоматизированных систем; эрозия нормативных основ правоприменения при переносе центра формирования правил разрешения конфликтов из законодательных органов в корпоративные структуры IT-индустрии. В контексте теории социальных систем Н. Лумана аргументирована необходимость сохранения процессуальной автономии права как инструмента разрешения социальных конфликтов. На основании проведенного исследования сформулирован вывод о том, что интеграция LegalTech-решений должна осуществляться в рамках нормативно-правового регулирования с четким определением юрисдикционных границ «депрофессионализации» и механизмов профессиональной ответственности, вне зависимости от технологических перспектив, открываемых системами искусственного интеллекта и платформами онлайн-разрешения споров (ODR).

Повсеместная цифровизация коснулась и гражданского судопроизводства. Вместе с тем до сих пор ни законодатель, ни ученые не уделили новациям, вызванным этим явлением, должного внимания. В настоящем работе планируется охарактеризовать электронное судопроизводство по гражданским делам в Казахстане, раскрыть проблемы его регулирования и предложить пути их преодоления. При исследовании вопросов электронного судопроизводства использованы дескриптивный метод, анализ, формально-юридический метод. В статье освещаются целевые установки цифровизации гражданского судопроизводства в Казахстане и основные направления работы по их достижению. Описываются применяемые при этом информационно-аналитические системы, включающие различные сервисы и модули. Отмечаются области судебной деятельности, где в настоящее время применяются большие данные и искусственный интеллект. На основе изучения казахстанского опыта выявлены следующие проблемы: не в полной мере обеспечена открытость судебной деятельности, недостаточно урегулированы на законодательном уровне вопросы применения IT, в том числе использования искусственного интеллекта в судебной деятельности, не сформирована на надлежащем уровне законодательная основа создания и функционирования цифровой среды. Поддерживается идея о необходимости принятия Цифрового кодекса Республики Казахстан, о внесении поправок в Гражданский процессуальный кодекс Республики Казахстан в целях надлежащей реализации принципов гражданского процесса. Особенности применения норм гражданского судопроизводства в электронном режиме предлагается закрепить в нормативном постановлении Верховного Суда Республики Казахстан.

С принятием Федерального закона от 31 июля 2020 г. № 259-ФЗ «О цифровых финансовых активах, цифровой валюте и о внесении изменений в отдельные законодательный акты Российской Федерации» цифровая валюта приобрела легальный статус, что создало предпосылки для обсуждения вопроса об обращении взыскания на нее в рамках исполнительного производства. Однако специфический механизм такого взыскания в Федеральном законе от 2 октября 2007 г. № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве» закреплен не был. В связи с этим автором ставится цель предложить возможную модель обращения взыскания на криптовалюту в российском исполнительном производстве и описать факторы, в зависимости от которых такая процедура могла бы дифференцироваться. При этом в статье с позиций генетического и системного подхода анализируются отечественные доктринальные источники, действующее российское законодательство и подзаконные нормативные акты, Всемирный кодекс цифрового исполнения как акт «мягкого права», обобщающий опыт обращения взыскания на цифровые активы в различных правопорядках. Исследование позволило прийти к следующим основным выводам. Во-первых, ответ на вопрос о правовой природе криптовалют не имеет решающего значения для построения надлежащей модели обращения взыскания на цифровые валюты. Если в интересах принудительного исполнения цифровые валюты могут быть восприняты как бездокументарные ценные бумаги или дебиторская задолженность, это должно быть сделано. Во-вторых, в силу многообразия цифровых валют и их характеристик построение универсальной модели обращения взыскания на цифровые валюты вряд ли возможно. Поэтому обращение взыскания на них должно дифференцироваться в зависимости от ряда факторов. Исходя из вида цифровой валюты и складывающейся ситуации, обращение взыскания на криптовалюты может быть основано на общем порядке обращения взыскания на иное имущество (не денежные средства) или потребовать его встраивания в механизм исполнения неимущественных требований, не допускающих замену субъекта исполнения. В заключение выдвигается предположение о том, что, за исключением ряда узких мест, существующий инструментарий исполнительного производства достаточен для выстраивания механизма обращения взыскания на цифровую валюту. Построение такого механизма требует скорее точечного изменения законодательства и выстраивания методики принудительного исполнения в отношении цифровой валюты, чем полного переосмысления исполнительного производства. Однако эффективность принудительного исполнения за счет цифровых активов — это не только вопрос исполнительного производства, но и вопрос создания контролируемых криптовалютных рынков, финансового и налогового контроля, информационного суверенитета. Поэтому выработка надлежащих правовых механизмов обращения взыскания на цифровую валюту в рамках исполнительного производства сама по себе не является гарантией эффективности данных механизмов на практике.

Внедрение в гражданский процесс современных инструментов, обеспечивающих дистанционные присутствие и реализацию всех процессуальных прав и обязанностей, позволяет сделать предположение, что традиционная форма участия прокурора в гражданском процессе подвергается т рансформации. Одной из ключевых технологий, обеспечивающих наиболее передовую возможность участия в процессе судопроизводства по гражданским делам, является веб-конференция или онлайн-заседание. Примечательной особенностью данной технологии является возможность участвовать в судебном заседании «в кликовой доступности», не выходя из дома. Выделяемые характеристики данной технологии позволяют сделать предположение об ограничении оснований для обращения прокурора в суд в защиту граждан и последующего участия в судебном заседании. Широкие возможности для повышения гласности и доступности правосудия при использовании рассматриваемой технологии могут иметь оборотную сторону, которую следует очертить и выделить проблемные точки, необходимые для проработки возможности участия прокурора в гражданском процессе при происходящей и активно развивающейся цифровизации. Исследование преследует цель выявления характера и направленности влияния технологии онлайн-заседания на роль прокурора, обращающегося в суд в защиту прав, свобод и законных интересов граждан. Ключевой особенностью данного исследования является применение индукционного метода, дающего возможность абстрагироваться от иных информационных т ехнологий, использующихся в области гражданского процесса. Напротив, сделан акцент на конкретной технологии для выявления новых возможностей и рисков, открывающихся перед вызовами новой цифровой реальности. Кроме того, в исследовании использовались формально-юридический метод, который проявлялся в анализе соответствующего нормативного регулирования, логический м етод для изложения и формирования итогов проведенного анализа. По итогам проведенного анализа б ыли сделаны следующие выводы: 1) веб-конференция (онлайн-заседание) оказывает значительное влияние на принципы гласности, доступности и равенства; 2) веб-конференция (онлайн-заседание) позволяет наиболее чувствительным слоям населения дистанционно участвовать в судебном заседании, контролируя качество оказания юридической помощи со стороны прокурора; 3) факультативный характер использования веб-конференции (онлайн-заседания) не оправдывает гипотезу о сокращении категорий граждан, в защиту интересов которых прокурор может обратиться в суд; 4) использование веб-конференции (онлайн-заседания) повышает гласность деятельности органов прокуратуры за счет контроля со стороны материального истца за ходом разбирательства и качеством оказания юридической помощи.

Несмотря на значительное число работ, посвященных электронным доказательствам как в российской, так и в зарубежной правовой доктрине, интерес к этой теме по-прежнему сохраняется. В отечественной науке гражданского процессуального права он обусловлен проблемами, возникающими в судебной практике при использовании электронных доказательств. Многими учеными и практическими работниками ставится вопрос о необходимости дополнения процессуальных кодексов отдельными статьями, посвященными электронным доказательствам (в частности, порядку их получения судом). Настоящее исследование представляет собой попытку разобраться в том, действительно ли причиной встречающихся в судебной практике ошибок является недостаточное регулирование в законе вопросов использования электронных доказательств. По существу, автором разрешается вопрос, обладают ли электронные доказательства теми сущностными отличиями от других средств доказывания, которые требуется отразить в законе, дополнив процессуальные кодексы соответствующими положениями. С опорой на общенаучные (анализ, синтез, сопоставление, сравнение) и частноправовые методы (формально-юридический) особое внимание уделяется изучению отечественного процессуального законодательства и главным образом существующих в теории судебного доказывания научных позиций и предложений по совершенствованию регулирования в этой области. В работе анализируются основные сложившиеся в правовой науке подходы к понятию электронных доказательств, уточняется, что следует относить к электронным доказательствам, обосновывается позиция о месте электронных доказательств в системе судебных доказательств и необходимости дополнения процессуальных кодексов отдельными нормами об электронных доказательствах. Результатом проведенного исследования является подтверждение правильности того подхода, согласно которому электронные доказательства не следует выделять как отдельные средства доказывания. Данный вывод основан на изучении теории судебного доказывания, в которой в качестве признака каждого отдельного доказательства определяется способ его исследования (или получения) судом. В электронных доказательствах не усматривается какой-либо специфики по этому признаку. На основе изучения существующих в научной литературе предложений по совершенствованию процессуального законодательства автор приходит к итоговому заключению о том, что процессуальные кодексы не нуждаются в дополнении их отдельными статьями об электронных доказательствах. Обосновывается, что порядок обращения с электронными доказательствами подчиняется общим положениям закона о судебных доказательствах (правилам истребования, раскрытия, обеспечения, исследования, оценки доказательств) с учетом имеющихся уточнений для письменных доказательств.

Цель исследования состоит в оценке действующих в России электронных сервисов обращения в суд с иском по гражданским делам как дополнительной возможности доступа к правосудию и реализации права быть выслушанным. Выявлены причины сохранения традиционных форм обращения в суд наряду с активным использованием электронных сервисов. К таковым отнесены консервативное отношение к цифровым новшествам и препятствия в реализации закрепленных в законе гарантий сохранения даты первого обращения в суд в случае невыполнения формальных требований к содержанию искового заявления. С опорой на разработанный ЮНСИТРАЛ функционально-эквивалентный метод доказывается необоснованное нарушение права на доступ к правосудию процедурой технической проверки поступивших в суд искового заявления и приложений к нему, которая наделяет сотрудника суда полномочиями в результате такой проверки известить истца о том, что документы не могут быть признаны поступившими. В актуальных юридических публикациях выявлены заявления об использовании искусственного интеллекта действующими сервисами подачи исковых заявлений в суд, а также о планах по разработке сервиса по составлению кассационной жалобы с использованием технологий предикативного правосудия. Эти явления оцениваются автором с позиций их влияния на доступ к правосудию и право быть выслушанным. Предлагается разработать этические правила использования искусственного интеллекта в коммуникации, возникающей между истцом и судом на этапе обращения в суд с учетом подхода, оценивающего деятельность по отправлению правосудия как несущую самые большие риски для прав человека в целом и процессуальных прав в частности. Право адвоката и юриста на доступ к судебной практике и инструментам ее анализа предлагается рассматривать как часть права быть выслушанным.

При рассмотрении многих категорий корпоративных споров могут быть затронуты права и законные интересы значительного числа лиц. Поэтому особое значение приобретают специальные процессуальные правила, которые гарантировали бы возможность своевременного вступления в процесс всем заинтересованным лицам. В статье 225.4 АПК РФ закреплено полномочие арбитражного суда обязать юридическое лицо уведомить прежде всего своих участников о корпоративном споре. Однако в законе не установлен порядок исполнения юридическим лицом такой обязанности. Целью настоящего исследования является рассмотрение вопроса о возможных путях применения цифровых технологий для уведомления юридическим лицом своих участников и иных лиц, указанных в законе, о возникшем корпоративном споре. Анализ действующего законодательства демонстрирует, что электронная форма уведомления применяется императивно только в публичных акционерных обществах. В статье сделан вывод о том, что использование непубличными хозяйственными товариществами и обществами электронных форм уведомления своих участников и иных лиц, упомянутых в законе, о корпоративном споре должно быть прямо предусмотрено учредительным документом юридического лица. Обосновывается, что такой подход обеспечит оперативное доведение информации о корпоративном споре до заинтересованных лиц и соответственно соблюдение установленных арбитражным судом сроков уведомления. Если в учредительный документ юридического лица не включены положения о порядке уведомления о корпоративном споре, то должен применяться порядок уведомления о проведении заседания или заочного голосования для принятия решений общим собранием участников общества.