В конце сентября 2022 г. Европейская комиссия представила два примечательных документа, призванных в корне изменить сложившуюся систему деликтной ответственности производителей в Европе. Отчасти эти проекты стали своеобразным ответом на вызовы, которые бросают цифровизация и современные технологии. Первый документ призван урегулировать ответственность за вред, причиненный системами искусственного интеллекта, второй предназначен для адаптации Директивы Совета ЕС от 25 июля 1985 г. № 85/374/ЕЭС к современным условиям. Цель статьи — выявить ключевые изменения в области деликтной ответственности производителей в Европе. Для ее достижения автором для начала делается обзор существующей системы деликтной ответственности производителей. В результате установлено, что она складывается из двух частей: норм национального права и гармонизированной ответственности по Директиве Совета ЕС от 25 июля 1985 г. № 85/374/ЕЭС. В европейской доктрине и практике отсутствует консенсус относительно режима гармонизированной ответственности. С одной стороны, в ее основе лежит идея ответственности без вины, с другой — высказывается небезосновательное мнение о том, что на самом деле в Директиве установлен режим виновной ответственности. На примере немецкого правопорядка удалось выявить, что, несмотря на утвержденный специальным законом режим строгой ответственности, на практике суды нередко ориентируются на нарушение производителями стандартов поведения, что лишний раз свидетельствует об их виновной ответственности. Обозначенная цель также требует выявления причин, из-за которых европейский регулятор принял решение о реформировании имеющейся системы ответственности. Автором названы шесть причин: 1) усложнение самих товаров; 2) расширение посреднических цепочек и появление новых потенциальных субъектов ответственности, включая 3) владельцев агрегаторов; 4) трудности в доказывании потерпевшим наличия дефекта товара и причинно-следственной связи между таким недостатком и возникшим вредом; 5) понятие вреда в цифровую эпоху и особая роль данных; 6) ответственность производителей за товары, снабженные технологией искусственного интеллекта. В заключительной части статьи рассматриваются положения двух проектов директив, посвященных ответственности производителей в современных условиях. Уделяется пристальное внимание механизмам, которые призваны облегчить положение потерпевшего и в то же время способствовать внедрению новых технологий. Ключевой особенностью европейского подхода представляется крайняя осторожность, с которой действует регулятор при реформировании деликтной ответственности.

В статье рассматривается вопрос о том, что представляет собой правовая природа метавселенной. Метавселенная представляет собой сеть виртуальных миров, которые в итоге образуют сложный объект правового регулирования в том смысле, что она может регулироваться нормами различных отраслей права. Основной целью настоящей статьи является раскрытие правовой природы метавселенной с точки зрения права. Для достижения поставленной цели автором была разработана собственная методология установления правовой природы, заключающаяся в сопоставлении схожих с метавселенной объектов, но которые уже регулируются нормами права. Таковыми с точки зрения автора являются Интернет, вебсайты, многопользовательские онлайн-видеоигры и виртуальное пространство в целом. В ходе исследования метавселенная сопоставляется с указанными объектами для выявления их сходств и отличий. С одной стороны, многогранность метавселенной позволяет определить ее с точки зрения российского права как информацию, объект права интеллектуальной собственности, или как средство коммуникации. С другой стороны, делается вывод, что метавселенная схожа со сравниваемыми объектами лишь в самой общей части, а их различия являются настолько существенными, что сведение правовой природы метавселенной лишь к одному из них не позволяет в полной мере отразить ее особенности. На основе исследования, автор приходит к следующим выводам: специфика метавселенной позволяет говорить о необходимости ее рассмотрения как виртуального пространства sui generis; метавселенная, выступая новой политической, экономической и социальной экосистемой, может быть рассмотрена как особая среда, в которой действует право (по аналогии с иными пространственными категориями). Автором предполагается, что дальнейшее правовое регулирование метавселенной должно строиться с учетом этого момента.

В быстро развивающейся области квантовых коммуникаций нормативно-правовая база играет решающую роль в обеспечении безопасности, стандартизации и международного сотрудничества. В этой статье рассматриваются различные способы, применяемые странами к регулированию квантовых коммуникаций. Целью данного исследования является всесторонний анализ и сравнение различных международных подходов к регулированию квантовых коммуникаций для выявления ключевых особенностей, характерных для текущего этапа развития и регулирования квантовых коммуникаций, а также разработки рекомендаций для оптимизации и совершенствования нормативного управления в данной области. Методологической основой исследования явились общенаучные и специальные методы. Детальное изучение различных правовых документов, стратегий и стандартов, связанных с квантовыми коммуникациями, проводилось с использованием следующих общенаучных методов познания: анализа, синтеза, индукции и метода системного анализа. Среди специальных юридических методов познания использовались сравнительно-правовой метод, который позволил выявить общие тенденции, различия и уникальные подходы в регулировании квантовых коммуникаций, а также формально-юридический метод для исследования правовых категорий и законодательной техники, используемых в различных актах в области квантовых коммуникаций. В рамках исследования систематически изучаются законодательные меры, правительственные политики и отраслевые стандарты для понимания взаимосвязи между технологическими инновациями и нормативным управлением в сфере квантовых коммуникаций. Было выявлено, что регулирование квантовых коммуникаций в основном осуществляется на уровне стратегических документов, таких как национальные дорожные карты, которые содержат рекомендации и руководящие принципы по регулированию квантовых коммуникаций. Обнаружено, что технические стандарты играют важнейшую роль в развитии квантовых коммуникаций, причем их разработка происходит как на национальном, так и на международном уровнях. Специальные группы и центры создаются для эффективного внедрения, разработки и регулирования квантовых коммуникаций, что позволяет выявлять социальные, правовые, политические и этические вопросы. Основные выводы включают необходимость мониторинга административных барьеров, определение приоритетных секторов для внедрения квантовых коммуникаций, а также признание квантовых коммуникаций как технологий двойного назначения. Рекомендуется создание международной системы сертификации и отслеживания квантовых коммуникационных устройств для целей экспортного и импортного контроля.

В исследовании рассматриваются проблемы привлечения к ответственности информационных посредников в связи с нарушением интеллектуальных прав. Актуальность исследования обусловлена растущим значением интернет-торговли и необходимостью защиты прав интеллектуальной собственности в цифровой среде. Исследование направлено на выявление различных подходов к ответственности посредников, а также на оценку эффективности существующего правового регулирования в США и Китае. Результаты исследования указывают на существенные различия в подходах к ответственности посредников в изучаемых правопорядках. В США, в частности, раздел 230 Закона о пристойности в коммуникациях (Communication Decency Act) и Закон об авторском праве в цифровую эпоху (Digital Millennium Copyright Act) возлагают меньше обязанностей на посредников по контролю контента, создаваемого пользователями. Этот подход предоставляет широкую защиту платформам и поощряет инновации, однако оставляет определенные пробелы в защите интеллектуальных прав. Напротив, китайский Закон об электронной коммерции возлагает на платформы больше обязанностей за предотвращение нарушений, предоставляя им меньшую защиту. Полученные выводы могут способствовать совершенствованию правового регулирования деятельности информационных посредников, улучшению механизмов правоприменения, а также развитию стратегии борьбы с нарушениями интеллектуальных прав.

В связи с принятием Пятого антимонопольного пакета автор анализирует потенциальную эффективность новых специальных норм законодательства о защите конкуренции. Исследование проведено с целью выявления правовых и экономических последствий включения в российское законодательство термина «сетевой эффект» и специальных юридических составов злоупотребления доминирующим положением на цифровых рынках. Эмпирическую основу исследования составляют российское и зарубежное законодательство, материалы судебной практики, научная литература. Новые нормы позволяют применить имеющееся правовое регулирование о защите конкуренции к феноменам цифровой экономики. Однако в цифровых секторах запрет злоупотребления доминирующим положением способствует укреплению доминирования операторов платформ и формированию цифровой монополии, что не вполне согласуется с целями антимонопольного регулирования. Нивелировать укрепление доминирования операторов платформ позволяет закрепление принципа технологической нейтральности в нормах российского права, а также конструкция публичного договора. Отсутствие единства терминологии Пятого антимонопольного пакета и законодательства о цифровых платформах приводит к необоснованному ограничению субъектного состава запрета злоупотребления доминирующим положением на цифровых рынках. Нормы Пятого антимонопольного пакета распространяются на деятельность маркетплейсов и агрегаторов, не охватывая цифровые экосистемы и цифровые сервисы в формате приложений, облачных хранилищ, социальных сетей, поисковиков, стриминговых услуг и т.д. Преодолеть указанное ограничение позволяет применение к цифровым экосистемам и сервисам общих правил о запрете монополистической деятельности и недобросовестной конкуренции. Автор обращает внимание на ряд практических проблем применения критериев доминирования к деятельности цифровых посредников, акцентируя внимание на их бизнес-модели. По результатам исследования сделаны выводы о целесообразности расширения субъектного состава отношений, регулируемых новыми специальными нормами Пятого антимонопольного пакета, а также предложены правовые средства обеспечения баланса интересов доминирующих операторов цифровых платформ и пользователей.